О Пскове, псковичах и будущем комитета по охране памятников: интервью с Вадимом Нэдиком. Часть 1

Чуть больше месяца прошло с момента назначения Вадима Нэдика на должность исполняющего обязанности председателя комитета по охране объектов культурного наследия Псковской области. Нельзя сказать, что для региона он был «темной лошадкой»: до этого Вадим Анатольевич успел месяц отработать на посту заместителя главы комитета (на тот момент им руководила Наталья Тихомирова). Тем не менее назначение Вадима Нэдика стало полной неожиданностью для многих и вызвало самый пристальный интерес к его фигуре.

В эксклюзивном интервью, данном Псковской Ленте Новостей, Вадим Нэдик развеял некоторые слухи, подтвердил часть домыслов, рассказал, почему чувствует себя псковичом, а главное - поделился своим пониманием проблематики, которой занимается комитет в настоящее время.

По долгу службы

- Вадим Анатольевич, расскажите, пожалуйста, о вашем профессиональном пути.

- Я слежу за прессой, уже прочитал о том, что бывший полицейский и сотрудник Минюста стал руководителем органа госвласти. Да, это так. Но это не вся моя биография.

По первому образованию я инженер-экономист, окончил Вольский филиал Военной академии тыла и транспорта, девять лет отслужил в Вооруженных силах, до глобального сокращения в 1991 году. Второе образование - юридическое: я окончил Саратовскую государственную академию права. В следственных органах я отработал четыре года, занимался расследованием дел экономической направленности, в том числе мошенничеств и злоупотреблений должностными лицами служебными полномочиями.

Четырнадцать лет отработал в адвокатуре Саратовской области, в том числе с 2005 по 2011 год руководил структурным подразделением - филиалом Саратовской областной коллегии адвокатов. В Минюсте я работал с 2011 по 2013 год по приглашению руководства саратовского управления. В основном деятельность была связана с контролем в сфере адвокатуры. Кстати, там интересная история получилась: в СМИ написали, что 12 саратовских юристов лишены статуса адвоката. Попал туда и я, несмотря на то, что статуса меня не лишали - я просто перешел на госслужбу. И мою покойную коллегу Евгению Ной тоже включили в этот перечень. До сих пор эта публикация где-то «светится». Зато я понял, что к СМИ надо относиться по принципу «доверяй, но проверяй».

В 2011 году, работая в Минюсте, я столкнулся впервые с проблемой памятников.

- Это было в рамках какого-то судебного дела?

- Да, очень громкое дело, когда саратовский судебный департамент выселял управление Минюста из здания на улице Советской, 44. Два года мы судились. Это здание - Крестьянский банк XIX века - как раз и было памятником. Я работал в должности помощника начальника управления и вел представление в суде. Мне пришлось на этом деле разбираться, что такое объект культурного наследия, границы, охранные обязательства, предмет охраны, что из себя представляет паспорт ОКН. По большому счету, 73-й ФЗ мне пришлось прочитать от первой до последней статьи.

Фото: nversia.ru

В 2013 году у меня закончился контракт, моя руководительница Татьяна Владимировна Журик стала уполномоченным по правам человека в Саратовской области. Она пригласила меня работать в приемной, но я посчитал, что для меня не совсем приемлема эта работа. Я продолжил заниматься частной юридической практикой, а в 2015 году меня пригласили на работу главным юрисконсультом в Средневолжский филиал Агентства по управлению и использованию памятников истории и культуры - с деятельностью этого учреждения я познакомился как раз в рамках громкого дела с Крестьянским банком. До 2019 года я работал там. По большей части круг моих задач был связан с вопросами использования и эксплуатации памятников, передачи их в аренду или безвозмездное пользование, а также проблемами реставрации.

Так что, для памятников я человек не посторонний: последние девять лет моей жизни я этим предметно занимаюсь и понимаю, о чем идет речь. И хотя я по профессии не реставратор и не архитектор, но практические навыки в этих вопросах есть по долгу службы.

По-псковски

- Выяснили: для памятников вы человек не посторонний. А для Пскова? Каков ваш опыт общения с нашим городом?

- Опыт общения с городом - заочный, но большой. Я очень давно интересуюсь историей российского государства. Знакомство с Псковом было связано для меня с изучением биографии Петра I. Узнав о псковских военных бастионах, я перешел к изучению истории Пскова, в частности, многое перечитал об осаде Стефана Батория. Сейчас уже я знаю очень много об истории Пскова - вплоть до решета с горохом, с которым слушали, не делается ли подкоп, вплоть до пушек Трескотуха и Барс, из которых стреляли по Покровской башне, вплоть до истории с явлением Богородицы в проломе...

Когда представилась возможность сюда попасть, я был несказанно рад: даже прикоснуться к этой истории было для меня великим счастьем. Это и приятно, и волнительно, но вместе с тем это колоссальная ответственность. В регионе зарегистрировано 4310 памятников. Все в разном состоянии, и огромное количество - в плачевном... Проблем масса: даже если все средства годового валового продукта РФ аккумулировать в городе Пскове - их не хватит, чтобы все здесь единомоментно сделать.

- Какое впечатление произвели на вас псковичи?

- Мое первое впечатление от псковичей окрепло с течением времени. Оно, конечно, субъективно, но, мне кажется, что местные жители - народ культурный, степенный. Это люди, которые подходят к решению вопросов педантично и спокойно. Здесь царит европейский уклад. На самом деле люди ничем не отличаются от жителей других регионов. Но уклад - разный. У вас в сравнении с Поволжьем все более позитивно. Мне близка такая позиция. И мне кажется ошибочной точка зрения, что псковичам присуща некая аморфность. Если люди понимают задачу, знают, что надо делать и что за этим последует положительный результат, их не надо заставлять.

Я вот сотрудников не заставляю. Я сегодня (мы беседовали 1 июля – от автора) сюда никого не звал. Просто объяснил, что завтра предстоит определенная работа, и сотрудники пришли. Я не лукавлю. Я не считаю нужным никого пугать, наказывать, выгонять - людей надо мотивировать. Если в организации есть системный подход, люди работают спокойно. Я хочу попытаться вывести работу комитета в планируемый график, чтобы мы знали свои долгосрочные, среднесрочные и ближайшие задачи. Плюс четвертый уровень - текучка.

- Удалось ли за тот короткий срок, что вы у нас, наладить контакты не только с сотрудниками, но и с пользователями памятников, общественниками?

- Действительно, не все было в позитивном ключе, когда я пришел. Но я бы не стал это ставить в вину уважаемой Наталье Владимировне Тихомировой. В диалоге всегда есть как минимум два участника, и возлагать всю ответственность на одного не совсем верно.

Я приехал сюда в апреле и начал знакомиться с людьми, некоторых общественников уже знаю. Я считаю, что все это очень важно - личные контакты, выяснение приоритетов друг друга, понимание, что задача у нас общая - сохранение культурного наследия.

Огромное спасибо псковичам за их неравнодушие - их жизненная позиция достойна самого глубокого уважения. Именно их настрой на сохранение своего прошлого, их внимание к болевым точкам помогает в работе. В одиночку комитету сложно было бы организовать наблюдение за таким количеством ОКН.

- Будет ли продолжена практика проведения методсоветов в Пскове?

- Конечно, практика эта будет продолжена. Без методсовета и общественного совета нам двигаться дальше нельзя. Взгляд профессионалов для нас бесценен. Если нам представляется проект, разработанный специалистами Москвы, Санкт-Петербурга, Оренбурга, мнение нашей общественности - искусствоведов, археологов, краеведов, реставраторов - важно, они могут обратить внимание комитета на некоторые недоработки проекта.

Вместе с тем хотел бы подчеркнуть, что в общении с комитетом специалисты и активные горожане должны исходить из презумпции добросовестности деятельности органа исполнительной власти, из того, что орган власти не вред приносит, а пользу. К сожалению, этот принцип зачастую не соблюдается - это мы видели, в частности, в ходе обсуждения проекта по охранным зонам церкви Жен-Мироносиц. История непростая, вызвавшая необоснованный накал страстей. Некоторые искали подводные камни там, где их нет. Может быть, из-за недостатка информированности. Я вижу, что многие в Пскове используют тему памятников для каких-то своих личных целей - репутационных проектов, бизнес-планов.

Права и обязанности

- В адрес комитета по охране памятников можно услышать если не каждодневно, то через день массу претензий: то не сделали, это не успели. С вашей точки зрения, почему так происходит?

- Часто в отношении комитета видно неправильное понимание наших функциональных задач и полномочий со стороны граждан. Почему-то многие уверены, что комитет - это тот, кто памятником пользуется, кто его должен содержать, ремонтировать и заодно еще охранять и сохранять его. Есть убеждение, что у нас огромное количество денег и мы ими по своему усмотрению распоряжаемся,  выбирая на свой вкус и желание объекты первоочередной реставрации. Все совсем не так.

Комитет в настоящий момент - это орган, который охраняет памятники и осуществляет контроль за содержанием памятников собственниками, пользователями, владельцами. Он не является собственником. Нам, например, поступают вопросы по поводу музейного имущества, а ведь пользователем и владельцем его является музей. Музей должен содержать памятник, а мы - следить за тем, чтобы его правильно ремонтировали и использовали в рамках действующего законодательства. Вот еще пример: задают мне вопрос: когда вы на улице Кузнецкой, 23 отремонтируете дом? Наверное, его все-таки стоит задать главе администрации, а не нам.

- Если говорить не о реакции на сигналы общественности, а о превентивной работе по сохранению памятников - ведется ли она, есть ли средства на нее?

- В комитете есть отдел контроля за содержанием памятников, который осуществляет систематические наблюдения. Мы обязаны в течение пяти лет провести мероприятия по каждому объекту. 4310 объектов разделите на пять - вот он, тот самый вал работы. И это только один показатель, не считая того, что мы занимаемся еще и проверками плановыми. Все субвенции, которые нам приходят, выделяются на федеральные объекты, на региональные памятники, бюджетного финансирования нет.

На самом деле в регионе огромное количество ОКН, что имеет и свою позитивную, и негативную сторону. Есть, например, такая категория - «жилой дом». Я объезжаю эти объекты, смотрю на них, сам себе задаю вопрос: какова их историко-культурная ценность? Кто из выдающихся людей здесь проживал, в чем уникальность архитектурного замысла? Зачем его включили в реестр? Я слышал, что в 2008 году списками включали объекты, так и появилось у нас огромное количество памятников, вокруг которых есть границы, где запрещена или очень строго регламентирована градостроительная деятельность. Это парализует развитие и города, и области. И комитету задаются вопросы: почему никаких мер не принимаете.

В этой ситуации корень тех историй, когда памятник предумышленно уничтожают. Сжигают чаще всего. Такой вот способ снять его с реестра. Между тем есть законный способ - провести государственную историко-культурную экспертизу. Но стоимость ее высока. Задача в каком-то смысле патовая: и содержать памятник никто не хочет, и ремонтировать его незачем: неясно, под что мы его приспособим, какое приспособление можем для него найти?

Продолжение следует...

Беседовала Елена Никитина