Мир, труд, май …is over!

По старинной, еще совдеповской традиции майские праздники у граждан великой страны ассоциируются с ударным трудом. На даче…Как завещал великий Ленин (Сталин, Хрущев, Брежнев, Горбачев – нужное подчеркнуть). К тому же еще свежи воспоминания времен развитого социализма, когда народ в едином трудовом порыве массово отправлялся в поля сажать картошку. Сейчас другие времена, до светлого инновационного будущего - «дистанция огромного размера», а питаться нужно сейчас и (желательно) три раза в день. Поэтому, вспомнив золотые времена, в минувшие длинные выходные мы двинулись к родственникам на подмогу…

Когда-то это было богатое и цветущее село. Сейчас и народу стало меньше, и скотины поубавилось: на всю деревню приходится только 5 коров. Не держат: хлопотно, да и накладно. Подавляющее большинство местных жителей позабыло и про огород: зачем растить картошку, если ее и так привезут? К тому же на всю деревню остался всего один трактор, которому уже далеко за 30. Нет и лошадей, а как без коняги вскопать свои сотки, которых не меряно?

Чем выживает народ? А кто чем…

«Дети победителей» по старинке пытаются что-то сажать. Это люди прежней закалки, для которых пустующая земля – по-прежнему страшное оскорбление, но таких совестливых по пальцам пересчитать. «Внуки солдат Победы» на такие «мелочи» внимания уже не обращают. Правнуки еще учатся в местной школе, но и их осталось – всего-то! - 28 детишек. Не ровен час, когда с последними учителями (подавляющее их большинство – пенсионного возраста) уйдет и подрастающее поколение. От отсутствия работы и перспективы народ бежит в большие города, и чаще всего в Питер. Рабочие руки там нужны: дворы мести, цветы сажать, деревья подрезать. При этом зарплата (целых 18 тысяч!) считается среди таких «беглецов» верхом благосостояния. Чтобы как-то выжить снимают на две семьи одну двухкомнатную квартиру. Конечно тесновато, зато Эрмитаж под боком…

А надысь большая радость пришла в село: какая-то питерская богадельня решила выкупить здание, где раньше был детский дом, с тем, чтобы открыть в нем приют для излечения наркоманов, что вдохнуло в селян немалый заряд оптимизма. Из безработных женщин, которые побоялись ехать с мужьями на брега Невы, уже выстроилась очередь: а вдруг работу дадут? - четыре тысячи в псковской деревне большие деньги, на которые реально (!) можно жить. Ну… так думают те, кто эти «сумасшедшие» деньги платит. И нужно-то всего десять человек!

Конечно, автора этих строк могут поправить, сообщив, что не везде у нас так убого. Есть очаги, где по-прежнему кипит жизнь, бурлит поток индустриализации и вообще – всё в шоколаде. Спорить не буду: такие места на планете есть. Но именно – на планете, потому что те, от кого зависит судьба российской деревни, в ней и ее продукции, увы, не нуждаются. Клубнику яркие представители российского «золотого миллиарда» лопают, как правило, испанскую, картошку – из Египта, помидоры-овощи сугубо из Голландии или какой-нибудь другой развитой аграрной державы. Про вино и прочие экзотические фрукты – просто умолчу. На таком безрадостном фоне и вытанцовывается простая, она же – сермяжная правда, что псковское село имярек (я намеренно его не называю) как таковое стране не нужно. Может быть, с точки зрения макроэкономики и прочих ультра-модных теорий описывающих гибель отечественного крестьянства как класса, этот процесс вполне естественен, но глядя на опустевшие избы, заросшие поля почему-то становится грустно и обидно.

Майские праздники уже наступили, а «мир, труд май» кончился.